Отрывок из произведения Виктории Токаревой "РУБЛЬ ШЕСТЬДЕСЯТ - НЕ ДЕНЬГИ"

...Я не стекольщик. Я конструктор. Мои орудия производства - карандаш и талант. Карандашей у меня сколько угодно, а талант нигде не украдешь. Хорошо бы где-нибудь возле Парка культуры имени Горького продавали в ларьке талант, любовь, надежду по килограмму в одни руки. Я поехал бы туда и набрал целую хозяйственную сумку - для себя и для своих знакомых. Но счастье на углах не продают, а продают апельсины. Можно на худой конец купить апельсины и раздавать прохожим вместо счастья. Идет, например, человек - усталый и разочарованный, ничего хорошего для себя не ждет. И вдруг по воздуху к нему подплывает апельсин - круглый и оранжевый, как солнце вечером. Но, с другой стороны, подплывающий по воздуху апельсин может навести человека на мысль, что он не справился с противоречиями жизни и тихо сошел с ума. В этом случае апельсин доставит ему больше огорчения, чем радости. 
Поэтому я не совершаю никаких поступков - ни в ту, ни в другую сторону. Я могу делать все, что хочу, но я ничего не хочу. Просто иду, дышу и гляжу...

. . . 

Я не волшебница. Я уборщица в магазине. Мои орудия производства - швабра и руки. Швабра старая, да и руки не новей. Но других не дали. А хорошо бы, если бы на улице в киосках вместо пива и сигарет продавали здоровье, молодость и надежду. Я бы набрала столько, сколько смогла унести. Для себя и для своих близких. Но здоровье в киосках не продают, - то, чем его гробят, пожалуйста, без ограничений, сколько пожелаете, а молодость - шиш! А жаль! Шла бы, например, старушка, согнувшись, а я ей вдогонку молодость... И как бы приятно было увидеть уже не старушку на том месте, а цветущую дамочку! И не с палочкой, а с коляской детской! Стоп. А вдруг старушка ждёт-не-дождётся, когда, наконец, отдохнёт на "том" свете (конечно, в раю), а я её на второй срок?...
Поэтому я и не вмешиваюсь ни в чью жизнь - не мешаю никому, но и не помогаю. Могла бы, конечно, если бы захотела, но не хочу. Просто мечтаю и ворчу...

(Аннушка)

. . . 

Кем я только не был – и стекольщиком, и конструктором… А теперь, извиняйте, на заслуженном отдыхе. Теперь я наблюдатель. Сижу недавно на лавочке возле Парка Культуры имени Горького и наблюдаю. А наблюдаю не просто природные красоты или другую метафизику. Наблюдаю я, как народ апельсины покупает. Оно конечно, для кого и рупь шестьдесят не деньги, и эти мелкобуржуазные элементы набирают апельсины хозяйственными сумками. Но есть и такие, которые по одному апельсинчику берут. Сразу видно – свой брат, пролетарий. Для него апельсин – круглый, оранжевый – вовсе не продукт пропитания, а кусочек заморского счастья. Он его жрать с присвистом не станет, а будет культурно отрезать по кусочку и радоваться. Потому как, уже ничего хорошего для себя не ждал, а тут такое противоречие жизни – круглое счастье. А те, кто хозяйственными сумками тащат, те никакого такого просветления не почувствуют, потому как счастья много не бывает.

(Ариадна)